«7-ой Краснознаменной зенитно-пулеметный полк ПВО — девичий полк»
Гончаренко Лидия Никитична. Родилась 16 июля 1924 г. в городе Зайсан.
Отец — участник гражданской войны, пулеметчик. Коммунист с 1919 г. В 1931 г. был направлен партией на работу в Кузбасс. Кемерово — это моя малая Родина. Здесь прошло мое детство, юность.
Из Кемерово в мае 1942 г., распрощавшись со школой в неполные 17 лет, ушла добровольцем на фронт. Всю войну прослужила в 7-м зенитно-пулеметном полку в 1-м батальоне 1-й роте 1-м взводе.
В войну была награждена медалями: «За отвагу», «За боевые заслуги», значком «Отличный пулеметчик». На личном счету самолет «Ю-88», расчет сбил 5 самолетов.
Демобилизовалась в августе 1945 г., последняя должность замкомандира расчета, звание младший сержант.
После войны очно закончила Новосибирский пединститут Работала учителем географии в Новосибирской школе N 29. Летом ходила с ребятишками в походы, участвовала в слетах. За строительство памятника в селе Малая Черемшанка на могиле жертв колыванского восстания моя группа была награждена грамотой Всесоюзной пионерской организации. В 1958 г. овдовела, осталась с двумя малолетними детьми. В 1964 г. перебралась в Кемерово, поближе к родственникам и однополчанам. Устроилась на работу в городской Дворец пионеров туристским организатором.
Из воспоминаний Гончаренко:
«6 ноября 1943 г. советские войска освободили Киев. Нашему 7-му Краснознаменному зенитно-пулеметному полку, как одному из лучших в 7-м корпусе ПВО, был дан приказ — оборонять небо столицы Украины от воздушного противника. В этот же день подразделения полка прибыли в Дарницу, от которой остались только руины. На правом берегу мы увидели святыню древней Руси Киево-Печерскую лавру, взорванную, поруганную. Из свинцовых вод Днепра торчали обломки разрушенных мостов. Между двумя днепровскими островами — деревянная переправа. У въезда на нее плакат: «Даешь Киев!». Наша 1-я рота, командовал которой лейтенант Коваленко, заняла оборону на одном из островов Днепра.
Помню, как 7 ноября мы подъехали к острову, по шатким мосткам перенесли на него пулеметы, боеприпасы, вырыли окоп, землянку. Из нашего окопа хорошо было видно переправу. По ней сплошным потоком на передовую шли войска, машины с боеприпасами, горючим, военная техника. По обе стороны от переправы возводились временные деревянные мосты, строительство которых не прекращалось даже во время бомбежек.
Переправу немцы бомбили ночью и днем. Тогда шло контрнаступление группы армии Манштейна на Киевский плацдарм, и, естественно, враг не хотел допустить, чтобы через Днепр шло подкрепление нашим войскам. Переправа через Днепр для фашистов была, как кость в горле, и они стремились разрушить ее во что бы то ни стало. Помню, как в один из таких налетов тонная бомба рванула за бруствером, осколок пробил кожух 3-го пулемета. Меня и заряжающего Захара Семенца отбросило от пулеметов взрывной волной и шмякнуло о бруствер так, что искры посыпались из глаз.
На временном железнодорожном мосту по обе стороны полотна установили специальные платформы, на них мы, солдаты-девчонки, затащили счетверенные зенитные пулеметы. Одним словом, к встрече фашистских самолетов готовы были во всеоружии. Массированные налеты на цель N 1 — мост — не прекращались вплоть до полного освобождения Правобережной Украины.
Особенно запомнился звездный массированный налет в ночь с 7-го на 8-е апреля 1944 г. В нем участвовало 200 самолетов противника типа «Ю-88» и «Хейнкель-111».
Бой для меня начался внезапно. Я только что вернулась с поста и предвкушала 4 часа отдыха. В землянке тепло, на печке ведро с горячей водой. Ну, думаю, вымою голову и спать. А тут голос из динамика: «На подступах к Киеву 100 самолетов противника!» Надела шинель. И снова сообщение: «Вторая волна — еще 100 самолетов!» Выскакиваю из землянки, которая находилась в откосе старой железнодорожной насыпи, от нее до моей пулеметной установки метров 600 (длина моста 1200 м), и бегу сколько хватает сил.
Заряжающий Захар Семенец расчехлил пулеметы. С ходу становлюсь за наплечники. А над головой нависли светящиеся бомбы (САБ). Ловлю в прицеле ближайший светляк и даю очередь. Все 20 установок 1-го батальона с моста бьют по САБ. Свет меркнет на какое-то мгновение. Вспыхивают зеленые ракеты — самолеты идут в атаку. Самолетов не вижу, но чувствую, где-то близко, перехожу на заградительный огонь. Все 4 ствола работают безотказно. Рев «юнкерсов», треск пулеметов, свист бомб — все слилось, смешалось в сплошной гул.
С правого берега наползает черная туча — это химики зажгли дымовые шашки, мост окутывается едким дымом, текут слезы, сопли, дерет горло, душит кашель. Неудобно ступать по слою стреляных гильз. И вдруг сильный толчок прижал к пулеметам, как будто небо обрушилось на меня. Потом после боя, когда увидела воронки на льду, поняла — бомбы упали близко от меня.
Над Днепром забрезжил апрельский рассвет, когда закончился бой. Берег Днепра напоминал лунный ландшафт. Вместо береговой вышки, где находилась огневая точка Анны Проскуриной, груда искореженного металла и куски мяса.
В Киеве на воинском кладбище покоится прах наших девчонок: Ани Проскуриной, Кати Кокотовой, Груни Гнездиловой. С отметинами ранений вышли из этого боя Аня Трошахова, Катя Колокольцова, Наташа Шмарова, Нина Школьная.
В летописи 7-го корпуса ПВО записано: «Бесстрашие и стойкость личного состава 7-го КЗПП — одна из ярких страниц боевых действий этого полка».
Гончеренко Л.Н. 1944 год. Украина. Вручение одена 7-го Краснознаменному зенитно-пулеметному полку ПВО
